Что же ты спишь, непослушный Иона,
Шанс увозя, обреченным на смерть?
Cто двадцать тысяч приговоренных
Разве не будут надежду иметь?

Что ты помыслил, мол так им и надо,
Кто тебя ставил над ними судьей?
Сон твой жесток, не имея пощады.
Шторм тебя бьет, несогласный с тобой.

Сон равнодушья — последнее дело.
Жребий вины сей ты вытянул сам.
Спишь, будто Бог, справедливый и смелый,
Вызов бросая Его небесам.

Если б ты знал сон иной среди шторма,
Тот, что случится чрез восемь веков.
Тот самый сон, разрушающий нормы
Всех представлений у учеников.

Спал Тот, Кто вечно усердно трудился,
Тот, Кто создал эти воды и твердь.
Спал потому, что душой утомился
От ожиданья, когда примет смерть.

Что Ему снилось? быть может Голгофа,
Груз незаслуженных мира грехов
И человеческая катастрофа,
Ночью лишавшая плоть всяких снов.

« нет Тебе дела, что мы погибаем» — 
В страхе толкали Учителя в бок.
О, если б знали, как сильно страдаем
Он за один человеческий вздох.

Чьим ты спишь сном: Иисуса, Ионы?
Чем вызван ныне во сне твой покой, —
Верой, что стал до конца ты в проломе
Иль равнодушьем, довольный собой?